Признание в свой адрес, которое я никогда не забуду, было таким: «Ты храпишь, и ты единственная из смертных, кому я готов это прощать».
Я думаю, это была любовь. Ну, которая вопреки.
Если бы вышла за него замуж, могла бы есть на ночь, курить, ходить в мятом, напиваться в гостях, выкрикивать непристойности. Он бы мне это прощал. Говорил бы, что я его достала, кричал, грозился бы убить, но ни за что бы не ушел. Потому что без меня бы не мог.
В любви мне приходилось быть палачом. Говорить человеку, что он мне не нужен.
Я раньше думала, что можно подобрать такие слова, чтобы человеку совсем не было бы больно слышать об этом. Что-то такое придумать, чтобы он даже обрадовался, что у нас с ним ничего не получится. Убедить его, как мы не подходим друг другу, что он скоро встретит другую. Лучше и красивее.
Но таких слов нет. Человеку всегда больно слышать о нелюбви.
Говорить о ней всегда получается плохо, нескладно. Ты то извиняешься, то оправдываешься, то пытаешься пошутить, развеселить как-то. Мямлишь чушь какую-то, ерунду, в которую ни ты не веришь, ни он.
В любви мне приходилось быть жертвой. Слышать о том, что я не нужна.
Передо мной то извинялись, то оправдывались, то пытались пошутить, развеселить меня как-то. Мямлили чушь какую-то, ерунду, в которую ни я не верила, ни он.
Иногда со мной трусили и просто исчезали. Иногда трусила я.
Самое ужасное, что ты можешь сделать в любви, — это раствориться в ней. До нуля. Когда тебя не остается — есть только он. Больная зависимость.
Я тоже была такой. Тоже так ошибалась.
Один человек, который меня не любил, сказал, что не понимает, почему идет в мои объятия, зная, что этим сделает мне только больнее. И еще больше не понимает, почему я его в свои объятия принимаю.
Я тогда ничего не ответила. Потому что не знала. Не знала, почему разрушаю саму себя. Почему позволяю эту нелюбовь к себе. Почему кормлю свою зависимость. Каждый день я говорила себе, что должна все прекратить. Обрубить раз и навсегда. И каждый раз, когда он приходил, я думала о том, что сделаю это завтра. Он был для меня как дурная привычка, от которой ты обещаешь себе избавиться в понедельник или 1 января. Как сигареты. Ну вот эту пачку докурю и вот тогда уж точно брошу. А потом мне приносили еще одну пачку. И еще. Это была болезнь.
В любви я была попрошайкой, маленькой болонкой, которая бегает вокруг хозяина и лает: «Люби меня! Люби меня! Люби! Я такая хорошая!»
Никто не любит нездоровых. Никто не любит попрошаек. Это несексуально и неинтересно.
Мне нестрашно признаться в том, что я была такой. Страшнее было бы прожить так жизнь. Ходить по кругу, наступать на те же грабли, обвинять в неудачах мужчин. До меня не с первого раза дошло, что причина неудач — во мне. До этого было много боли и обид.
Лучшее, что можно сделать в любви, — это давать партнеру дышать. Перестать сбивать его с ног водопадом своих беспредельных чувств. Перестать заполнять им свою пустоту. Себя наполнить до краев. Себя в первую очередь полюбить. На себя сместить центр. Вспомнить, что ты любишь. Что тебе нравится. Мечты свои вспомнить, желания.
Глупо ждать, что в твою жизнь придет любовь и вот тогда все наладится. Все наоборот. Когда в твоей жизни все наладится, придет любовь.
«Живи жизнью своей мечты, а не ищи мужчину мечты. Как только перестанешь гоняться за бабочкой, она мягко опустится тебе на плечо». - О. Новикова
Это правда.
Нестрашно остаться одной. Страшно прожить серую, тусклую жизнь. Когда это понимаешь, любовь приходит.